"Самое главное на пути к Богу – не пройти мимо того, кого тебе послал Господь. Не пройти мимо." 
Протоиерей Владимир Астахов

ПРИТЧА

На улице человек увидел нагого ребенка.

Тот хотел есть и дрожал от холода.

Человек разозлился и обратился к Богу:

- Почему ты позволяешь это? Почему ты ничего не предпринимаешь?

В ответ он услышал:

- Я кое-что предпринял: Я послал тебя...

 Мальчик лет десяти, дрожа от холода, босиком стоял у витрины обувного магазина и, не отрываясь, смотрел на тёплую обувь. К нему подошла одна дама и спросила:

- Мой маленький друг, что ты с таким интересом рассматриваешь за этим стеклом, о чём думаешь?

- Я прошу Бога, чтобы Он мне дал одну пару ботинок, - ответил мальчик.

Дама взяла ребёнка за руку и вошла с ним в магазин. Она попросила продавца принести шесть пар детских носков и спросила, может ли тот принести таз с тёплой водой и полотенце. Служащий принёс всё, о чём его попросила дама. Она повела мальчика в заднюю часть магазина, сняла перчатки, вымыла ребёнку ноги, высушила их полотенцем. Продавец принёс носки. Дама надела одну пару на ноги ребёнку, затем примерила и купила ему ботинки, попросила завернуть остальные носки и отдала их мальчику. Потом она погладила его по голове и сказала:

- Теперь, без сомнений, ты чувствуешь себя намного лучше.

Она развернулась, чтобы уйти. В этот момент мальчик дотянулся до её руки и, глядя на неё со слезами на глазах, спросил:

- Вы жена Бога?

"Вера без дел мертва" (Иакова 2:26)

«Уразумей, в чем состоит воля Божия и чего требует Царь Небесный от твари Своей: разве не малой и легко творимой милостыни? Дай малое, получи вечное».

Прп. Иосиф Волоцкий

"Хлеб, который ты хранишь в своих закромах, принадлежит голодному; плащ, лежащий в твоем сундуке, принадлежит нагому; золото, что зарыл ты в земле, принадлежит бедняку."

Свт. Василий Великий

«Великое дело – милостыня. Возлюбим ее: ей нет ничего равного, она может и загладить грехи, и избавить от суда…
Человек, всего более, должен учиться милосердию, ибо оно-то и делает его человеком.
Дай бедному, и, пусть сам ты будешь молчать, тысячи уст заговорят в защиту тебя, потому что милостыня восстанет и защитит тебя: милостыня есть выкуп души».
Свт. Иоанн Златоуст

Когда мы начинаем бескорыстно заботиться о других людях, Бог посылает нам тех, кто бескорыстно заботится о нас

Приходящие к Вам случайно…

дверью не ошибаются...

Кто берёт - наполняет ладони. Кто отдаёт - наполняет сердце.

РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПРИТЧА 

Жил-был один сапожник. Овдовел он, и остался у него маленький сын. И вот накануне праздника Рождества Христова мальчик говорит своему отцу: 

— Сегодня к нам в гости придет Спаситель. 

— Да полно тебе, — не поверил сапожник. 

— Вот увидишь придет. Он Сам мне об этом сказал во сне. 

Ждет мальчик дорогого гостя, в окно выглядывает, а там все нет никого. И вдруг видит — во дворе на улице двое ребят бьют какого-то мальчишку, а тот даже и не сопротивляется. Выбежал сын сапожника на улицу, разогнал обидчиков, а избитого мальчика в дом привел. Накормили они его с отцом, умыли, причесали, и тут сын сапожника говорит: 

— Папка, у меня двое сапог, а у моего нового друга пальцы из обуви вываливаются. Давай я ему свои валенки отдам, а то ведь на улице страсть как холодно. Да сегодня и праздник к тому же! 

- Что ж, пусть будет твоя воля, - согласился отец. 

Отдали они мальчишке валенки, и тот радостный, сияющий домой пошел. 

Прошло некоторое время, а сынок сапожника все от окна не отходит, ждет в гости Спасителя. Проходит нищий мимо дома, просит: 

— Добрые люди! Завтра Рождество Христово, а у меня три дня крошки во рту не было, покормите, Христа ради! 

— Заходи к нам, дедушка! — позвал его через окно мальчик. — Дай Бог тебе здоровья! Накормили, напоили они с отцом старика, ушел он от них радостный. 

А мальчик все Христа ждет, уже беспокоиться начал. Наступила ночь, на улице фонари зажглись, вьюга метет. И вдруг кричит сын сапожника: 

— Ой, папка! Там какая-то женщина у столба стоит, да с ребеночком маленьким. Посмотри, как им, бедным, холодно! Выбежал сын сапожника на улицу, привел женщину с ребенком в избу. Накормили они их, напоили, а мальчик и говорит: 

— Куда же они пойдут в мороз-то? Вон, на улице, какая метель разыгралась. Пускай, папка, они у нас дома заночуют. 

— Да где у нас ночевать? — спрашивает сапожник. 

— А вот где: ты на диване, я на сундуке, а они на нашей кровати. 

— Что ж, пускай. 

Наконец, все улеглись спать. И снится мальчику, будто приходит к нему наконец-то Спаситель и говорит ласково: 

— Чадо ты Мое милое! Будь ты счастлив на всю твою жизнь. 

— Господи, а я тебя днем ждал, — удивился мальчик. 

А Господь говорит: 

— Так Я к тебе три раза днем приходил, дорогой мой. И три раза ты принял Меня. Да так, что лучше и придумать нельзя. 

— Господи, не знал. Но когда же? 

— Вот не знал, а все равно принял. Первый раз ты не мальчишку спас от рук ребятишек - хулиганов, а Меня спас. Как Я когда-то принял от злых людей плевки и раны, так и мальчишечка этот... Спасибо тебе, мой родной. — Господи, а когда же Ты второй раз ко мне приходил? Я в окно все глаза проглядел, — спрашивает сын сапожника. 

— А второй раз — вовсе не нищий, это Я к тебе приходил на трапезу. Вы с отцом сами корочки ели, а мне праздничный пирог отдали. 

— Ну, а третий раз, Господи? Может быть, я бы тебя хоть в третий раз узнал? 

— А третий раз Я у тебя даже ночевал со Своей матерью. 

— Как же так? 

— Когда-то нам пришлось бежать в Египет от Ирода. Так ты и Мою мать у столба, как в египетской пустыне, нашел, и пустил нас под свой кров. Будь счастлив, мой родной, вовеки! Проснулся мальчик утром и первым делом спрашивает: 

— А где же женщина с ребенком? Смотрит — а дома уже нет никого. Валенки, которые он вчера бедному мальчику подарил, снова в углу стоят, на столе — праздничный пирог нетронутый. А на сердце — такая несказанная радость, какой никогда вовек не было.

НЕ ИМЕЮЩИЙ МИЛОСЕРДИЯ ПЕРЕСТАЕТ БЫТЬ ЧЕЛОВЕКОМ... 

Слово на Евангелие от Луки, гл. 10, стихи 25—37 

   Притча о милосердном самарянине — одна наиболее важных притч Иисуса Христа, ибо она, как молния, озарила божественным светом тьму человеческой жизни, полной вражды и ненависти, превозношения одних над другими. Вражда была законом жизни древнего времени, когда уважали только силу, а о милосердии никто не помышлял. А Господь дал понять, как надо перестроить жизнь, чтобы наше поведение было спасительным и богоугодным. Он учил, что в основу нашего отношения к людям мы должны положить милосердие и любовь. 
   Самаряне были для иудеев народом презренным, отверженным, они не считались «ближними». Но Господь Своей божественной притчей заставил законника, спросившего, кто ближний его, самого признать, что именно самарянин был таковым, а не безжалостный иудейский священник и левит. 
   Вражда и сила в отношениях между людьми и между целыми народами остаются и поныне, через столько лет после Рождества Христова, таким же всеобщим законом поведения, как в ветхозаветные времена. Притча Христова научила истинному пути только тех, кого поразила она как некое божественное откровение, кто принял в сердце свое слово Христово, под конец сказанное книжнику: «Иди, и ты поступай так же» (Лк. 10:37). Лишь немногие, подлинные христиане, поняли все глубокое значение этой притчи. Они, возлюбившие Господа всем сердцем, теперь составляют новый, небывалый пример сообщества людей, объединенных верой во Иисуса Христа, горящих любовью к Нему, руководствующихся в своей жизни Его святыми заповедями. 
   Я скажу словами великого апостола Павла что в этом новом христианском сообществе нет уже «иудея, ни язычника, нет раба, ни свободного, нет мужеского пола, ни женского, ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28). К нему принадлежат люди разных народов, обычаев, разного образования, силы ума. Именно любовь ко Господу объединяет их неразрывными узами, о чем говорит святой апостол Павел в Послании к ефесянам: «Они, прежде бывшие язычниками или иудеями, были далекими, а теперь стали близкими. Кровью Христовой стали близкими. «Ибо Он есть мир наш., соделавший из обоих одно и разрушивший стоящую посреди преграду"" (см. Еф. 2:12—14). 
   Много преград воздвигли люди между собой, отгородились одни от других, не хотят знать друг друга. Только тех, кто вместе с ними за их перегородкой, считают близкими, а тех, кто вне, — ненавистными. Господь же упразднил вражду плотью Своей, а закон — учением; Кровью Своею разрушил стены, которые вновь возникают между людьми. Но многие и знать не хотят о разрушении этого средостения, не верят во Христа и ни во что ставят Крест Его. 
   Вот что иное, неслыханное ранее, принесла миру притча Христова о милосердном самарянине. Ее Господь рассказал нам, желая показать, что в основу нашей жизни, в основу отношений между народами должна быть поставлена доселе неведомая миру норма — милосердие. И только тогда, когда мы примем эту норму, заменив ею старые, забудем вражду и ненависть, только тогда воцарится мир на земле. 
   Евангельские отношения между людьми так святы потому, что Иисус Христос заповедал нам быть «совершенными, как совершен Отец» наш «Небесный» (Мф. 5:48). Чем обнаруживается совершенство Отца нашего Небесного? Его любовью, ибо «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:8, 16), и милосердием, как о том упомянуто во многих местах Священного Писания. «Благ Он, и милосерд, и праведен» (Пс. 111:4). «Он благ и милосерд» (Иоил. 2:13). И Сам Христос заповедал нам: «Будьте милосердны, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6:36). Это главное, чего Он от нас требует. На Страшном Суде Он призовет творивших дела милосердия: «Приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте царство, уготованное вам от создания мира» (Мф. 25:34). А тем, которые, будучи стяжателями, пребывали в богатстве и не хотели им делиться со страждущими, громогласно повелит: «Идите от Меня, проклятые, в огнь вечный, уготованный диаволу и ангелам его» (Мф. 25:41). Ведь еще в древности было заповедано то, что и доныне кажется многим недоступным: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя. (Мф». 22:39; Мк. 12:31). Если заповедано, значит возможно. 

   Великий святитель Иоанн Златоуст сказал удивительные слова о милосердии: «В милосердии находится правда, и правда — в милосердии». Ведь разве есть правда в том, что мы, имея достаток и даже избыток земных благ, равнодушно смотрим на ближних наших, голодных и раздетых? Только тогда будет правда в сердцах наших, когда обделенные и гонимые будут возбуждать в нас сострадание. Правда в том, чтобы мы любили своих ближних. 
   В другом месте свт. Иоанн Златоуст говорит: «Кто не имеет милосердия, тот перестает быть и человеком». Как можно перестать быть человеком? А разве не видите, когда читаете газеты и каждый день с ужасом узнаете о тех нестерпимых зверствах, которые творят в Корее7 люди, чуждые милосердия? Называя их дела зверствами, мы сопоставляем их со зверями, значит, кто не имеет любви, становится извергом — зверем. 
   И еще святитель Иоанн пишет: «Без милосердия нельзя обойтись в преддверии царствия небесного». Даже к преддверию подойти нельзя тому, кто немилосерден с ближним, питает к нему лишь ненависть и злобу. А мы, смиренные христиане, неужели не содрогнемся, услышав, что будет, если не творить дел милосердия? 
   Будем же помнить всегда эту великую Христову притчу о милосердном самарянине. Будем помнить, что Кровью Своею Он разрушил все преграды между людьми, сделавшими Крест Его своим знамением, а заповеди — законом жизни. Будем помнить и древнюю заповедь закона, данного Богом за тысячи лет до Рождества Христова: «люби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всеми силами твоими» (Втор. 6:5); «люби ближнего твоего, как самого себя» (Лев. 19:18). 
   Да оправдаемся милосердием на Страшном Суде Господа нашего Иисуса Христа, Которому подобает честь и поклонение со Пресвятым Его Отцом и Животворящим Его Духом. Аминь.

О милостыне
Тем, которые имеют возможность оказывать бедным действительную помощь, мы скажем следующее. Милостыня бывает двоякая: одна – мнимая, когда, например, подадут на большую голодную семью несколько копеек и думают, что они сделали большое доброе дело. А другая милостыня есть милость истинная, действительная, которая подлинно отирает слезы несчастных и которая подается со смирением. Вот к этой-то последней милостыне мы и прилежать должны, и тогда только получим награду от Бога.
Слово церковное говорит: «Кто хочет творить милостыню, тот не должен много рассуждать о том, кому он подает ее: праведнику или грешнику, доброму или злому, а нужно подавать всякому то, что ему необходимо на потребу. Ты вот насытился дорогими яствами; накорми хлебом и алчущего. Ты выпил довольно вина; налей чашу и жаждущему. Ты согрелся в мягких и дорогих одеждах; одень хотя простою одеждою нагого и трясущегося зимою. В прекрасном ли и высоком доме сидишь? Введи скитающегося по улицам в дом твой. Исполнился ли с кем весельем? Увесели скорбящего. Возрадовался ли когда чему? Обрадуй сетующего. Почел ли кто тебя как богатого? Почти и ты убогого. Пусть будет дом твой местом отдыха для служителей Божиих и для всякого церковного чина. Будь, по Иову, успокоением для всех; будь оком светлым, ногою хромым, одеждою нагим и беспокровным покровом. Посещай чаще заключенных и больных, ходи чаще в монастыри и святые дома – и услышишь от Господа глас: приидите, благословении Отца Моего, наследуйте уготованное вам царство от начала мира.
Чем заключить слово? Заключим словами из третьей книги Ездры. Вдовицу оправдай, сиру суди, нищему дай, сироту защити, нагого одень, о сокрушенном и немощном попецыся, хромому не посмейся, защити безрукого, а слепого к видению света Моего припусти. Старого и младаго между стенами твоими сокрый, мертвые, идеже обрящеши, назнаменав, предай гробу, и дам тебе, первое седение в воскресение Мое (3 Ездры 2, 20–23).
Вот такая-то милостыня и есть милостыня истинная, действительная, Богу угодная и, следовательно, и для нас самих спасительная. Аминь.

Мне хотелось бы поделиться своими жизненными наблюдениями. Господь да поможет мне в этом.
Однажды, заболев крепко гриппом, мне пришлось обратиться в больницу. Больница находилась в городе, а я проживала в деревне. Автобусы ходили только утром и вечером. Так что мне волей-неволей предстояло целый день провести в городе, слоняясь по улицам или же заходя в магазины. Что я и делала. И вот, таким образом, бесцельно убивая время, мне вдруг естественно захотелось поесть, да к тому же чего-нибудь горяченького, так как дело было зимой и на улицах мороз стоял под 30 градусов.

Сказано – сделано. И вот уже я отыскала небольшой кафетерий и с удовольствием, от предвкушения горячий пищи, открыла входную дверь. После мороза сразу тепло. Аккуратные, уютные столики, запах кофе и пельменей. Мысленно нырнула к себе в кошелек. Денег мало, но на порцию пельменей и кофе я могу рассчитывать. Не отводя взгляда от дымящегося блюда, я примостилась у самого крайнего столика, у окна. Взяла ложку и тут, подняв немного голову, увидала его...

За моим столиком, напротив, сидел старик лет под 70. Сидел как-то боком, лицом к залу. Весь помятый, обросший и неухоженный. Глаза его обращены были на посетителей, которые вокруг него вовсю работали вилками и зубами, опустошая дымящиеся тарелки с пельменями. Ни лицо его, ни глаза не выражали ничего, какое-то бессмысленное отупение, что ли. Но я всем сердцем поняла: он голоден.

Сердце защемило. Но моя внешняя сущность, очень практичная, кстати, мысленно опять залезая в кошелек, сказала: «Нет – благотворительности! Денег мало». И от этого «нет» сердце вдруг как-то упало, и я почему-то расхотела есть. Внутренне злясь на себя, на старика и еще на что-то, я опустила глаза, чтобы его не видеть, и машинально, быстро работая вилкой, доела все пельмени, выпила кофе. И все это не поднимая глаза, точно сама была в чем-то виновата.

И, только покончив с едой, опять быстро взглянула напротив. Старик по-прежнему устало сидел и так же бессмысленно смотрел в зал. У меня опять заныло сердце. И опять мое мирское «я» отпарировало: «Ну чего ты маешься и сожалеешь, да это всего-навсего какой-то алкоголик, которому надо выпить. Заглушив таким образом свою совесть и стенания сердца, я поднялась из-за стола.

И тут старик вдруг обернулся ко мне и просто посмотрел мне в глаза. И так же просто сказал мне: «А вы не скажете, сколько стоит порция пельменей?» Он ничего не попросил у меня, он задал мне вопрос. Волна жалости, сожаления к ближнему затопила все мои прежние чувства и настроения. Теперь я больше не размышляла, я знала, что мне ответить. Я открыла свой кошелек и, отсчитав свои последние 15 руб. 50 коп., – протянула их старику. Он ничего не сказал. Только рука, протянувшая за деньгами, как-то вдруг странно задрожала, а на его бессмысленном лице я вдруг увидела слезу – одну, крупную, стекающую по морщинистой щеке вниз. Я еще стояла в каком-то отупении от происходящего, а за моей спиной уже раздавался голос старика, обращавшегося к буфетчице: «...Пожалуйста, порцию пельменей в целлофановый мешочек положите. Видите, у меня дома жена, она лежит парализована...» Дальше я уже не дослушала и вышла на улицу. Щеки мои горели, душа плакала. Я шла и мысленно возносила хвалу Господу: «Слава тебе Господи, что через люди своя Ты помогаешь нищим и обездоленным. Слава Тебе!»

Теперь посмотрите, как в данном случае мой внешний, лукавый человек искушал мою душу. Он прилагал все старания, чтобы милость Господня не совершилась. В первый раз он привел довод о том, что, мол, мало денег на милосердие, во второй, что этот бедный человек – пьяница и не достоин подношения. Но, Слава Богу, сердце не дало мне соблазниться этими уловками. Только через сердце мое милость Господня сделало свое доброе дело.

Этот случай научил меня прислушиваться потом больше всего к своему сердцу, чем к своему разуму.

Второй случай подаяния нуждающемуся произошел в глухой деревне, где я проживаю. Всего несколько домиков. Старушки да пьяницы. Так вот, среди этих пьяниц была одна по имени Нинка. Нинка да Нинка, хотя этой Нинке уже 60 лет. Пила с мужем по-страшному. Потихоньку спивалась. А так ведь, если посмотреть по трезвости, была она человеком очень даже беззлобным и покорным. Как-то по-своему верила в Бога. А сколько она молитв знала наизусть, не каждый из верующих их столько знает. Она их читала как-то нараспев, словно стихи, при этом поднимая голову и смотря вверх, на небо, словно хотела там увидеть Того, к Кому она обращалась. Муж лежал дома парализованный. Бедность ужасная. Стол, стулья, кровать и какое-то тряпье на кровати. Дров было совсем мало, и поэтому топили они через день. И почти все время оба, одевшись, проводили на печке, в то время как по комнате летала стужа.

И вот как-то однажды я решилась зарезать несколько старых курей, которые уже перестали нестись. Пригласила соседа, и мы эту процедуру проделали прямо на улице, у моей калитки. Стояли и оживленно переговаривались с ним. Слышим, за спиной кто-то остановился. Смотрим: Нинка стоит, смотрит. Вся закутанная с ног до головы, и горящие глаза, обращенные на зарезанную курицу. Как-то бессмысленно она произнесла: «Что, курей режете? А вот мне и холодно, и голодно». И пошла дальше, еле передвигая ноги. Сосед посмотрел ей в след и засмеялся: «Кому голодно, а кому и нет».

Я заспешила домой, где меня уже ждала нагретая вода, для отделки куриц. Закончив всю процедуру, я положила чистых и общипанных курей на стол, и тут ни с того ни с сего у меня перед глазами опять предстала эта сцена у калитки. Покорная, обреченная, голодная женщина Нинка. Я задумалась. И вдруг во мне зазвучал внутренний голос. Ясно и отчетливо: «Иди и отдай курицу Нинке. Иди и отдай!» И я знала, кому принадлежал этот голос. Я знала и поэтому заспешила исполнить волю говорившего. Накинув платок, шубу, надев на босу ногу валенки, я зашагала к Нинкиному дому. На улице уже стемнело, и в ее окнах горел свет. Я осторожно постучала. Дверь открывали очень долго, и наконец на пороге появилась она – Нинка. Вместе с ней я зашла в коридор. Она стояла передо мной, опустив руки вниз, такая же покорная и подавленная. Глаза, словно у виноватой в чем-то, были также опущены вниз.

«Нина, – обратилась я к ней, – веришь ли ты в Бога?» Она подняла на меня испуганные глаза, почему это я ее спрашиваю. «Да, верю», – отвечает. «Так вот, – говорю, – Господь, видя, что тебе нечего поесть, послал меня отдать тебе вот эту курицу», – и кладу завернутый сверток ей в руки.

Она машинально приняла у меня сверток, все еще ничего не понимая. Как это, Господь? Потом что-то до нее стало доходить, доходить... лицо ее просветлело, и она уже шепотом повторила: «Господь посылает курицу мне... мне... грешной, противной пьянице? Мне... посылает Господь курицу?» «Господи! – вдруг закричала она во весь голос, как по покойнику, и рыдания сотрясли ее худые плечи. – За что мне, Господи, за что?» Слезы текли ручьем из ее глаз. Она плакала и причитала, плакала и причитала. «Господи, прости меня, грешную!» Вместе с ней плакала и я. Нигде и никогда, даже у верующих, я не встречала такой любви и благодарности к Господу, которые проявила пьяница Нинка.

И вот эти благодарные слезы, бедных и глубоко погрязших в своих грехах людей, омыли и мою грешную душу, только-только начинавшую приходить к Господу. Эти слезы смыли с моей души мой эгоизм и черствость, мое любование собой. Они заставили мое сердце сострадать и любить ближнего своего, как самого себя.

И мне бы хотелось обратиться к верующим и неверующим. Садясь за стол обедать, вспомните, что в это время у кого-то, может быть, нет и куска хлеба. Не надо идти далеко – эти голодные и бедные могут быть у вас в подъезде, на вашей улице, ваши соседи, может быть. Пусть они не стоят и не просят. Но вы, зная их нужду, будьте милостивы. И пусть лукавый не смущает вас, как смущал меня в первом случае (мало денег, он пьяница и т.д.). Господь попустил быть нищему, убогому и пьянице, чтобы мы, богатые, здоровые и непьющие, не отворачивались в сторону, но сострадали нашим братьям, страждущим и мучающимся. И сострадали от всего сердца. «Если чаща студеной воды не теряет мзды своей, то какое воздаяние получит расточивший все имение свое бедным» (Феофан Затворник).

Живи – борись! Теперь ты знаешь, что когда совсем станет невмоготу, – у тебя есть прибежище, лучше всех прибежищ мира!!!

Наталья МАРЧЕНКО
Кировская обл.

Ничего такого, что было бы неправдой
Однажды слепой человек сидел на ступеньках одного здания со шляпой возле его ног и табличкой «Я слепой, пожалуйста помогите!»
Один человек проходил мимо и остановился. Он увидел инвалида, у которого было всего лишь несколько монет в его шляпе. Он бросил ему пару монет и без его разрешения написал новые слова на табличке. Он оставил ее слепому человеку и ушел.
Днем он вернулся и увидел, что шляпа полна монет и денег. Слепой узнал его по шагам и спросил не он ли был тот человек, что переписал табличку. Он также хотел узнать, что именно он написал.
Тот ответил: «Ничего такого, что было бы неправдой. Я просто написал ее немного по-другому». Он улыбнулся и ушел.
Новая надпись на табличке была такая: «Сейчас весна, но я не могу ее увидеть».